По Библии можно судить о размерах звёзд. Раз Христос пообещал, что «звезды спадут с неба» (Мф. 24¶29, Мр. 13¶25), именно «с неба на землю» (Отк. 9¶1), и именно падут, «как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои» (6¶13, Ис. 34¶4), потому что Сатана «увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю» (12¶4), то, конечно, земной шар их все вместит, какими бы большими они ни были. При этом столкновение звёзд с Землёй не уничтожит жизнь на ней, ведь когда «звезды спадут с неба… все племена земные» останутся живы «и увидят Сына Человеческого, придущего на облаках небесных» (Мф. 24¶¶29–30). Одна «большая звезда, горящая подобно светильнику», вдобавок ко всему ещё «и пала на третью часть рек и на источники вод» (Отк. 8¶10) — это означает, что звёзды умудрятся посыпаться в источники пресной воды, причём воды не только не испарились от этого, а «стали горьки» и отравлены для людей (8¶11).
Сд. 5¶20 свидетельствует, что в старину звёзды подлетали близко к земле, чтобы драться с ханаанскими военачальниками! Это прекрасно характеризует размеры звёзд.
Пророку Даниилу привиделся чудовищный козёл, к-рый рогом «вознесся до воинства небесного, и низринул на землю часть этого воинства и звезд, и попрал их» (Дн. 8¶10), а Иоанну Богослову — звёзды, которые меньше Солнца и Луны:
«Под ногами ее луна, и на голове ее венец из двенадцати звезд» (Отк. 12¶1).
Вообще, звёзды настолько малы, что могут помещаться в руке, ибо Христос «держал в правой руке Своей семь звезд» (1¶16) и обещал: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому… дам… звезду утреннюю» (2¶¶26–28).
Что же касается Солнца и Луны, Бт. 1¶16 называет их великими, видимо, в сравнении со звёздами.
«Не спрашивай, — кричит Иоанн Златауст, — каким образом те, которые пригвождены и прикреплены на небесах, спадут, как падают листья виноградной лозы» (На Ис. 34¶2). Что ж, не будем, а вместо этого задумаемся, каково будет павшим звёздам лежать на нашей микроскопической планете. Ведь наименьшие из них раз в 20 крупнее Земли, на к-рую они собираются обрушиться! Хотя святитель нахваливает Бога за то, что он «небу со звездами не повелевает пасть» (Бес. на Рим. 6§6¶1), одна лишь только «утренняя звезда… раз утверждённая на небе… непоколебима», остальных так и тянет сыпаться на нас. Св. Василий свидетельствует, что звёзды не только лишь падают, но ещё и взлетают «от земли на небо» (11¶1).
Куда охотнее Иоанн Златоуст рассуждал о размерах Луны. Создаётся впечатление, словно 1Кор. 15¶41 вдохновляет его на вывод, что не только Солнце, но и Луна больше великих и малых звёзд (На Пс. 44¶10, 15). Но с др. стороны, звёзды лишь «по разности расстояния представляются одна больше другой» (О св. деве). В противоположность сказанному тот же Иоанн Златоуст учит, что «луна больше всех звезд», «будучи гораздо больше звезд, кажется близкой для каждого из обитателей вселенной, рассеянных по всей земной широте» (Бес. на Мф. 2§2¶2), не потому что она и вправду близка, а потому только, что она крупнее прочих небесных тел!
Любопытным образом св. Василий доказывает, что Луна одного размера с Землёй:
«Города, наиболее отстоящие один от другого во вселенной, все равно принимают лунный свет на стогны свои, обращенные к востоку. Но если бы луна не была всем прямо противоположна, то она, без сомнения, освящала бы узкие улицы, на одной прямой с нею лежащие, а в улицы, выходящие из ее широты, бросала бы наклоненные лучи, идущие наискось. Это можно видеть на светильниках, зажигаемых в домах. Когда около светильника стоят многие, тень стоящего на одной с ним прямой лежит прямо, а прочие тени уклоняются в ту или другую сторону. Посему если бы лунное тело не было огромно и не имело превосходной величины, то не находилось бы одинаково против всех. Ибо когда луна восходить в местах равноденственных, одинаково видят ее живущие в холодном поясе под кругом Медведицы и жители жаркого пояса, вдавшегося на полдень. Ко всем им обращена она прямо своею широтою, и тем дает самое ясное свидетельство о своей величине. Кто же будет еще спорить, что тело ее весьма велико, как равняющееся вдруг столь многим предметам и на таких больших расстояниях?» (6¶32).
Насчёт размеров Солнца отцы Церкви никак не могут придти к согласию. Никто не сомневается, что «солнце превосходит звезды» (Гр. Наз. Слово на св. Пасху 2) и что «два светила великие» из Бт. 1¶16 «больше чудных звезд» (Ин.-Экз. 4¶70), однако точных сведений о размерах Солнца святые не приводят. Как было сказано, Иоанн Экзарх считает Солнце вдвое (совр. астрономы учат, что не вдвое, а в 109 раз) большим, чем Земля, однако в этом мнении он одинок. Василий Великий учит другому, что якобы «солнце …имеет величину соразмерную вселенной» (6¶2), т.е. Земле, «ибо некоторые утверждают, что солнце во много раз более земли, а святые отцы считают его равным земле» (Ин.-Дмск. 7). А Феофил Антиохийский и вовсе считает, что «солнце — это весьма малое в сравнении с вселенной тело» (1К Автолику 5).
К этим мнениям вполне подходят слова Тертуллиана о древнегреческих астрономах:
«Эпикур… говорил, что „то, что выше нас, то ничто для нас“, когда пожелал сам исследовать небо, установил, что размер солнечного диска — один фут. Подумать только, что за бережливость на небесах! Впрочем, с ростом честолюбия философов увеличился и солнечный диск. Так, перипатетики объявили, что солнце размером превосходит землю. (Надо же, какие дегенераты! — К.Г.) Спрашиваю вас, что способна уразуметь страсть к догадкам? Что можно доказать посредством таких упорных утверждений — плода старательно возбуждаемой на досуге мелочной любознательности, уснащенной искусством красноречия? Так что поделом Фалесу Милетскому, который, осматривая небо и блуждая по нему глазами, с позором упал в яму. Египтянин же его осмеял, говоря: „Ты на земле-то ничего не видишь, куда тебе смотреть на небо?“ Итак, падение его образно показывает, что напрасны потуги философов, причем именно тех, которые направляют неразумную любознательность на предметы природы прежде, чем на ее Творца и Повелителя»,
— столь яростная филиппика против естествознания достойна всплыть на место эпиграфа к данной книге. Моё искреннее сочувствие Царю Астрономов, к-рый предсказанием и объяснением затмений, отделением эклиптики от небесного экватора, шарообразностью Земли и измерением Луны заслужил такие плевки от воинствующего мракобеса. «Звезды падают, и этому имеются свидетельства», — вот вклад Тертуллиана в астрономию.
| ◄ | PDF-версия | ► |